Сегодня трое обвиняемых в убийстве Сергея Юшенкова признали вину

Форум » Политика » Сегодня трое обвиняемых в убийстве Сергея Юшенкова признали вину » Ответить

Сегодня трое обвиняемых в убийстве Сергея Юшенкова признали вину

agnost: В Москве на суде по делу об убийстве депутата Госдумы Сергея Юшенкова сегодня трое обвиняемых признали вину. По данным Генпрокуратуры, в убийстве, совершенном 17 апреля прошлого года, прямо или косвенно участвовали шесть человек. В их - числе Михаил Коданев (сопредседатель партии «Либеральная Россия» из числа сторонников Бориса Березовского) и его помощник Александр Винник, который сегодня признался в соучастии в преступлении. http://www.svoboda.org/

Ответов - 13

Л.А.: это подтвердит мои подозрения по поводу его роли в «обустройстве» современной России.

BNE: А.Винник рассказал подробности убийства С.Юшенкова Новости телеканала РБК Мосгорсуд приступил к допросу обвиняемых по уголовному делу об убийстве депутата Госдумы Сергея Юшенкова. Первым дал показания Александр Винник, работавший помощником основного обвиняемого - бывшего сопредседателя партии «Либеральная Россия» Михаила Коданева. Ранее на следствии А.Винник заявлял, что, по словам М.Коданева, убийство депутата будет финансировать Борис Березовский. Однако сегодня он свои показания не подтвердил. А.Винник рассказал, что он познакомился с М.Коданевым в Сыктывкаре в 2001г., когда тот баллотировался на пост главы Республики Коми, после чего в качестве помощника выполнял различные поручения М.Коданева. А.Винник сообщил, что весной 2003г. М.Коданев дал ему поручение найти исполнителя для убийства С.Юшенкова, и он побоялся отказаться от выполнения данного поручения. По словам А.Винника, он привлек для выполнения заказа на убийство С.Юшенкова Игоря Киселева, являвшегося начальником службы безопасности одной из сыктывкарских фирм, у которой ранее региональное отделение «Либеральной России» арендовало помещение. Позже А.Винник получил от М.Коданева 50 тыс. долл., из которых 20 тыс. долл. он отдал И.Киселеву до убийства, 30 тыс. долл. - после совершения преступления. После этого в суде был оглашен протокол допроса А.Винника от 5 сентября 2003г., проведенного в ходе следствия. Тогда А.Винник рассказал, что М.Коданев жаловался на то, что не получает денежных средств от С.Юшенкова для деятельности регионального отделения «Либеральной России» в Коми. По словам А.Винника, позже М.Коданев неоднократно бывал в Лондоне, «где нашел общий язык с Б.Березовским», после чего заметно улучшилось его финансовое положение. Он переехал в Москву, где после раскола в партии на сторонников С.Юшенкова, Виктора Похмелкина и Б.Березовского стал одним из сопредседателей «Либеральной России». В этих же показаниях А.Винник сообщил, что М.Коданев поручил ему «найти надежных людей» для устранения С.Юшенкова «обязательно» до съезда партии, назначенного на май 2003г. По словам А.Винника, после убийства депутата положение в партии значительно изменилось, поскольку М.Коданев стал фактически ее единственным лидером. А.Винник полностью признал свою вину и выразил раскаяние. Ранее сегодня свою вину частично признали И.Киселев и А.Кулачинский. Завтра слушания продолжатся допросом другого обвиняемого - Владислава Палькова. Напомним, С.Юшенков был убит в Москве 17 апреля 2003г. возле своего дома. В тот момент, когда он выходил из машины, убийца произвел 4 выстрела из пистолета «Иж». 09.02.2004

агностик: 19-03-04 Присяжные признали виновными четырех из шести обвиняемых в убийстве Сергея Юшенкова Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Cвобода Марьяна Торочешникова. Андрей Шарый: В Москве суд присяжных признал виновными в причастности к убийству депутата Государственной Думы Сергея Юшенкова четырех обвиняемых из шести. Рассказывает Марьяна Торочешникова: Марьяна Торочешникова: Прежде, чем огласить вердикт, присяжным дважды пришлось возвращаться в совещательную комнату по указанию судьи. Она обратила их внимание на то, что ими не были соблюдены некоторые процессуальные тонкости, которые впоследствии могли бы повлиять на судьбу приговора. Потому что именно такими нюансами пользуются стороны при обжаловании приговоров, вынесенных судами присяжных. Итак, вердикт оглашен. По мнению присяжных, сопредседатель партии «Либеральная Россия» Михаил Коданев виновен в организации и заказе убийства политического деятеля, депутата Государственной Думы Российской Федерации Сергея Юшенкова. К такому выводу пришли 11 из 12 присяжных. Присяжные посчитали также, что Коданев не заслуживает снисхождения. Сам Михаил Коданев продолжает настаивать на своей невиновности и утверждает, что стал жертвой оговора. Говорит адвокат Михаила Коданева Генри Резник. Генри Резник: Я сделал все, что мог, в этой тяжелейшей ситуации. Я принимаю этот вердикт, хотя я с ним не согласен. Марьяна Торочешникова: Кроме того, присяжные признали доказанной вину еще троих фигурантов этого дела. Александр Винник, Александр Кулачинский, Игорь Киселев - все они являются исполнителями. При этом присяжные посчитали, что снисхождения заслуживает только Винник, который в ходе судебного разбирательства неоднократно указывал на то, что на него оказывалось серьезное давление, и только поэтому он согласился на пособничество в преступлении. Тем не менее, присяжные отметили, что ни Киселев, ни Кулачинский не знали о политической деятельности Сергея Юшенкова и, следовательно, обвинение по 277-й статье Уголовного кодекса «Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля» отпало. Еще двое обвиняемых - Владислав Пальков и Антон Дрозд - были признаны невиновными, и судья распорядилась освободить их из-под стражи в зале суда. Однако этого не произошло по формальным обстоятельствам - конвой не получил нужных сведений из следственного изолятора. Говорит государственный обвинитель Дмитрий Шохин. Дмитрий Шохин: С одной стороны, безусловно, не могу не поделиться своей радостью по поводу того, что присяжные заседатели приняли истинно верное решение, признав виновными Коданева, Винника, Киселева и Кулачинского в их причастности и виновности в убийстве депутата Государственной Думы Юшенкова. С другой стороны, меня переполняет чувство горечи за то, что присяжные допустили ошибку, оправдав Палькова и Дрозда, в отношении которых собрана достаточная доказательная база, позволяющая с уверенностью говорить о том, что данные лица были также причастны к убийству Юшенкова. И Пальков, и Дрозд - это лица судимые, и тот положительный образ, который был обрисован в суде присяжных, наверное, и является причиной допущенной ими ошибки. Марьяна Торочешникова: Вот как комментирует вердикт присяжных адвокат семьи Юшенкова Юрий Шмидт. Юрий Шмидт: Я не испытываю человеческой радости, потому что я смотрел на жену Коданева и понимал, что она переживает. Но как профессионал, я считаю, что приговор правильный, Коданев получил по закону. Что касается Палькова и Дрозда, то я не касался их в своей работе, и даже, по большому счету, не брал на себя труд всесторонне оценивать доказательства. Ну что ж, оправдали, значит оправдали. Марьяна Торочешникова: Юридические последствия вердикта, собственно, сам приговор, будут оглашены 23 марта. Именно тогда суд назначит наказание виновным в соответствии с инкриминируемыми ими деяниями. Сергей Юшенков был убит 17 апреля 2003-го года во дворе своего дома на улице Свободы в Москве. По мнению прокуратуры, мотивом для убийства послужил внутренний конфликт в партии. http://www.svoboda.org/ll...ssia/0304/ll.031904-2.asp Радио «Свобода»

агностик: 19.03.2004, [12:10-12:30] В гостях: Юрий Шмидт Ведущий: Ольга Бычкова «Эхо Москвы» 19 марта 2004 года О. БЫЧКОВА – Наш информированный собеседник – это адвокат Юрий Шмидт, вчера московском городском суде коллегия присяжных заседателей вынесла вердикт по делу об убийстве депутата ГД, председателя партии «Либеральная Россия» Сергея Юшенкова. Адвокат Юрий Шмидт представляет интересы семьи Юшенковых. Сегодня, конечно, мы хотели бы узнать его мнение по поводу процесса, исхода дела и вчерашнего вердикта. Добрый день, Юрий Маркович. Ю. ШМИДТ – Добрый день. О. БЫЧКОВА – Я напомню, что Сергей Юшенков был убит 17 апреля 2003 г. в Москве во дворе собственного дома. Это дело, по понятным причинам, было, конечно, в центре внимания общественного. Каков ваш комментарий ко вчерашнему решению присяжных? Ю. ШМИДТ – Вообще-то я защитник по своей натуре. Поэтому, когда мне задавали вчера журналисты вопрос, доволен ли я приговором, я говорил, знаете, сказать, что я доволен обвинительным приговором, в принципе, это не совсем точная постановка вопроса. По большому счету, я, конечно, удовлетворен, что в достаточно тяжелой борьбе нам удалось убедить присяжных в виновности Михаила Коданева, в чем лично я не сомневался. Все мои усилия, вся моя работа в этом процессе была сосредоточена именно на этом аспекте, на этом эпизоде. Т.е. я совершенно не касался о вопросе виновности других обвиняемых, они в той или иной мере свою причастность к делу признавали, вся борьба шла с Коданевым и его защитой, которую возглавлял Генри Маркович Резник. Поэтому профессиональное удовлетворение у меня, конечно, есть. У меня есть удовлетворение от того, что, в общем, люди, которых я считаю виновными в организации этого убийства, получат заслуженное наказание, что возмездие, можно сказать, свершилось. О. БЫЧКОВА – Вы говорите о достаточно тяжелой борьбе за то, чтобы убедить присяжных в виновности Коданева. О какой тяжелой борьбе вы говорите? Это борьба судебно-юридическая или еще что-то вы имели в виду? Ю. ШМИДТ – Я в первый раз принимал участие в суде присяжных. Для меня этот суд был загадкой. Я представлял себе, был уверен в том, что для обычного традиционного суда доказательств, которое представило следствие, было достаточно. Я так и видел обычный приговор, включающий описательную и мотивировочную часть, у меня этот приговор, как я ни пытался написать его в любом варианте, складывался только обвинительным. Но присяжные, действительно, непредсказуемая публика. В течение почти 2 месяцев я смотрел на эти непроницаемые лица и понимал, что они будут судить не только, а, может быть, даже не столько по доказательствам, сколько по впечатлениям, которые на них производят и подсудимые, и свидетели, в том числе адвокаты. О. БЫЧКОВА – В этом, может быть, заключается их действительная роль? Ю. ШМИДТ – Если у нас будет время, я выскажу свое, на сей раз уже более или менее компетентное, мнение о суде присяжных, потому что все предыдущие теоретические споры, хорош или плох суд присяжных, они были, действительно, голым теоретизированием. Потому что ты пока сам в этом не поучаствуешь, не почувствуешь, не пощупаешь, ты не можешь иметь, действительно, точного мнения. О. БЫЧКОВА – Давайте мы действительно к теме суда присяжных как такового вернемся чуть позже в нашем эфире, во второй его, может быть, части. А сейчас давайте поговорим об этом конкретном процессе об убийстве Сергея Юшенкова. Итак, борьба за то, чтобы, по вашему мнению, убедить присяжных в том, что виновный именно тот, кого признали виновным. Ю. ШМИДТ – Совершенно верно. Так вот, естественно, человек, не имеющий опыта работы в суде присяжных, начинает работать, как в обычном нормальном суде, как ему привычно. Я человек по натуре достаточно жесткий, моим противникам со мной бывает неудобно, я гляжу вперед, а не на скамью присяжных, которая по правую руку, вижу лицо председательствующего, в общем, апеллирую постоянно к судье, т.к. я привык. Потом, через какое-то время, спохватываясь, думаю, господи, наверное, что-то надо перестраивать, потому что вектор совершенно иной. Может быть, учитывая, что когда присяжные вынесли вердикт, в первый раз можно было с этими людьми поговорить и вообще понять, кто они такие, хотя бы услышать их голос. Оказались очень милые люди, все понимали, все оценивали, делали скидку на очень нервную атмосферу процесса, простили и Резнику, и мне, может быть, излишнюю пикировку, я бы даже сказал, взаимную грубость. Работа в течение всего времени процесса была исключительно тяжелой и напряженной, клинч между мной и Резником, между обвинением и защитой, вообще практически не расцеплялся, только какие-то боковые удары по корпусу, сплошной клинч, каждый день проходил в такой борьбе. Результаты голосования по Коданеву, 11 за виновность, 1 против. Так что я считаю, что они убедительны сами по себе. О. БЫЧКОВА – Могла бы я вас попросить еще раз кратко изложить этот сюжет, чтобы нашим слушателям напомнить, почему Михаил Коданев был признан виновным, в конечном счете, в убийстве Сергея Юшенкова? Ю. ШМИДТ – Он был признан виновным, вероятно, потому, что присяжные признали убедительным доводы обвинения. Обвинялся Коданев в том, что, будучи формально назначенным начальником, лидер оставался в Лондоне, Борис Березовский, ныне Платон Еленин, это он в девичестве Березовский, будучи председателем отколовшейся части партии «Либеральная Россия», в принципе, был настроен против Сергея Юшенкова. Он ему мешал по жизни, потому что Березовский приоткрыл перед Коданевым такие перспективы – и политические, и, в первую очередь, финансовые, перед которыми, вероятно, его очень лабильная моральная составляющая не могла удержаться от соблазна. Юшенков мешал. Я не хочу сейчас все детали, как это было. Шла ли речь о возможном объединении партии, и тогда Коданев вылетал просто как отыгранная фигура, шла ли речь о том, чтобы убийством Юшенкова просто прекратить деятельность основной части «Либеральной России», потому что это был единственный ярко выраженный лидер, а без него и без финансовой подпитки эта партия захирела бы сама собой, так или иначе, у Коданева были мотивы. В том, что они были, и в том, что у него были деньги для финансирования этого убийства, для оплаты этого заказа, нам суд удалось убедить. О. БЫЧКОВА – У нас уже есть разного рода вопросы и суждения на нашем эфирном пейджере, я хочу зачитать то, что пришло от Марины: понимаете, что получается, конечно, хорошо, что виновные обнаружены, наказаны и т.д., но где-то гложет червячок, потому что нет веры в способности и возможности наших правоохранительных органов. Увы, пишет Марина, это надолго. Т.е. Марина делится своими сомнениями и тут же извиняется за то, что оно существует. И то, и другое понятно. Ю. ШМИДТ – Я очень хорошо понимаю Марину и ее сомнения. Я, вероятно, лучше, чем эта милая женщина, знаю наши правоохранительные органы, знаю их способность и качество их работы. Но я напоминаю, что в данном случае вердикт выносил суд присяжных, по крайней мере, ни один человек, который высказывал или будет впредь высказывать какое-то сомнение в виновности Коданева, не скажет, что это сработало Басманное правосудие, что это люди зависимые, руководствовавшиеся каким-то политическими, конъюнктурными соображениями. Нет, вердикт присяжных, а именно Коданев и его защита выбрали суд присяжных, только они одни настаивали на рассмотрении дела этим судом, значит, они выбрали свою судьбу. Теперь пусть любые злые языки молчат, это был действительно независимый суд, это была абсолютно честная борьба, в которой обвинение не имело никакого преимущества перед защитой, не имело никакого административного ресурса, которым всегда так или иначе оно располагает в традиционном составе суда. О. БЫЧКОВА – Там в начале были какие-то странные вещи с открытостью этого процесса, вроде бы недостаточно большой зал, чтобы туда вместились журналисты и т.д. Возникали тоже сомнения разного рода. Ю. ШМИДТ – Совершенно верно. Такие проблемы были, и ваш покорный слуга, сидящий против вас, как раз и сделал заявление, которое потом передал прессе, о том, что необходимо обеспечить реальную открытость процесса, потому что обвинению нечего бояться. Мы хотим, чтобы все журналисты, все желающие были свидетелями борьбы, которая будет происходить в зале суда, и получали, в том числе радиослушатели и читатели газет, правдивую и достоверную информацию не по чьему-то пересказу, а будучи непосредственными наблюдателями и свидетелями происходящего. Так и произошло. О. БЫЧКОВА – Еще один вопрос от слушательницы Марины, были ли еще какие-нибудь доказательства, кроме признательного показания Винника, для того, чтобы осудить Коданева? Винник – это тот человек, который искал исполнителей убийства, да? Ю. ШМИДТ – Совершенно правильно. Тот, который получил заказ от Коданева. Были, я не хочу произносить второй раз обвинительную речь, там была совокупность доказательств. Смею уверить, что если бы все ограничилось только показаниями одного Винника, если бы мы не сумели доказать наличие мотива, если бы не сумели доказать, что Коданев был именно той фигурой, которая венчала вершину пирамиды и делала всю конструкцию прочной и неоспоримой, я полагаю, мы не смогли бы убедить присяжных в виновности Коданева. О. БЫЧКОВА – Мы сейчас прервемся на несколько минут, у нас новости и реклама на «Эхе». НОВОСТИ О. БЫЧКОВА – Адвокат Юрий Шмидт у нас в студии прямого эфира. Вчера в московском городском суде коллегия присяжных заседателей вынесла вердикт по делу об убийстве Сергея Юшенкова. Юрий Шмидт представлял интересы семьи Юшенковых во время этого процесса, мы сейчас говорим именно об этом. Наши слушатели присылают множество вопросов на наш эфирный пейджер. Отдельная группа вопросов как, например, его формулирует слушатель Иванов – оценивалась ли на процессе роль Бориса Березовского? Ю. ШМИДТ – Фамилия Березовского упоминалась в том или ином контексте практически каждый день. Его роль в убийстве Юшенкова не оценивалась никак, потому что такое обвинение Березовскому не предъявлено. Положа руку на сердце, я не могу обвинить его при всем моем не очень доброжелательном отношении к этому господину, в причастности к этому преступлению. Я его обвинить не могу. Он делал очень много плохого, он попортил Сергею Николаевичу Юшенкову много нервов, он огромные деньги вбухивал прямо так в отколовшуюся часть партии, преследуя свои, очень несимпатичные лично мне цели. Безусловно, за счет тех денег и за счет того золотого дождя, которым он осыпал людей для того, чтобы их перекупить, переманить на свою сторону из нормальной законной «Либеральной России», безусловно, из этих же денег было оплачено убийство. Но у меня нет никаких оснований говорить о том, что Березовский не только каким-то образом стимулировал это преступление, но и просто знал о том, что оно готовится. О. БЫЧКОВА – Тут есть такая реплика на пейджере от Ирины, которую мне очень грустно читать, как человеку, который много лет знал Сергея Юшенкова, но я все-таки ее прочту, может быть, вы сможете ответить? «За что убили Юшенкова, - пишет Ирина, -непонятно». Ю. ШМИДТ – Юшенкова убили за то, что он мешал группе людей, преследующих свои корыстные цели. Эти цели, как я сказал в начале беседы, носили и политический характер, и корыстный в прямом смысле этого слова тоже. Т.е. как бы говорить, что это было чисто политическое убийство с точки зрения того, что мне не нравится твоя идеология, мне не нравится твоя практическая деятельность, мне не нравятся твои убеждения, ты вообще еретик, с моей точки зрения, плохой христианин или плохой мусульманин, поэтому я тебя убиваю, такого не было. Интересы, которые руководили убийцами, были значительно более мелкими. Но в то же время они вполне вписываются в то отягчающее обстоятельство, которое записано в статье 105-й и 277-й УК – убийство с целью прекращения политической и общественной деятельности. Вот такой мотив несомненно присутствовал. О. БЫЧКОВА – Реакция семьи Сергея Юшенкова? Ю. ШМИДТ – Впервые за все время процесса и за все время после убийства мужа Валентина Леонидовна Юшенкова, вдова Сергея Николаевича, вчера согласилась поговорить с журналистами. Она сказала, что вердиктом присяжных удовлетворена. Естественно, это не вернет ей мужа, но благородное чувство возмездия каким-то образом получает свое удовлетворение, потому что преступление без наказания, преступление без виновных – это совсем страшно для лиц, которые явились потерпевшими по делу. О. БЫЧКОВА – Вы обещали поделиться своими впечатлениями от работы суда присяжных как такового. Суд присяжных – вещь новая достаточно для нашего суда, вы говорили, что в первый раз видели это на практике. Ю. ШМИДТ – Совершенно верно. И могу сказать, что до последнего дня, практически до момента провозглашения вердикта, я не мог определить своего отношения к суду присяжных. Поскольку я человек, более или менее известный в своих демократических убеждениях, то я должен был бы позиционировать, такое есть слово противное, но чему-то оно соответствует, представлять себя как безусловного сторонника наиболее демократической формы правосудия, суда присяжных. Но я всегда во всех наших теоретических спорах высказывал некоторые опасения. Мне казалось, что присяжные – это люди, которые, в первую очередь, не защищены от лжи. Они не знают, что в зале суда постоянно лгут, что вообще место, где ложь поселилась, свила свое гнездо, откуда не выходит, это стены суда, это судебные залы. Поскольку судьи, которые поработали год, два, три, четыре, они прекрасно знают, у них есть какой-то иммунитет, они уже худо-бедно, но если они хотят быть объективными и независимыми, они все-таки отличают правду от лжи. Я боялся, что присяжные будут беззащитны, в первую очередь, против этого, потому что Михаил Коданев, широко улыбаясь, мягким бархатным голосом, а господин Резник своей вальяжной внешностью, своим прекрасным тоже голосом, своей харизматичной личностью все это дополняя, я боялся, что все это произведет на присяжных впечатление, которое кажется сильнее доказательств, представленных обвинением. Но оказалось, что люди не столь просты, совершенно не одноклеточные. О. БЫЧКОВА – А что это были за люди? Вы видели, какие лица там были? Ю. ШМИДТ – По-моему, было 7 женщин и 5 мужчин, люди, в основном, рабочих профессий, там были слесари, водители, продавцы, может быть, 3-4 человека были более высокого социального статуса и образовательного уровня, из них значительная часть была уже на пенсии, но совершенно разные случайные люди. Кстати, я в отборе присяжных сознательно не участвовал. Ходили адвокаты, кого-то вычеркивали, кого-то обсуждали. Я положился на судьбу в полном смысле слова. Пригласили 50 человек, да любые, пожалуйста, выбирайте, кого хотите. О. БЫЧКОВА – Но как они участвовали в этом процессе? Вернее, они не участвовали, конечно, но высидеть на судебном процессе, слушать много часов этих всех юридических длинных формулировок, это просто очень утомительное дело. Ю. ШМИДТ – Вы знаете, как было? Пригласили, как положено, по закону, если я не ошибаюсь, 60 человек. Явилось около 50 на отбор. Только 4-5 человек взяли самоотвод. Остальные, хотя судья предупреждал – рассчитайте свои силы, учтите, что дело будет слушаться полтора-два месяца, ежедневная работа, вам придется к строго определенному времени являться в судебное заседание. О. БЫЧКОВА – И не спать при этом. Ю. ШМИДТ – Совершенно правильно. Больше самоотводов не было. Мне было даже обидно, приходилось действительно говорить людям, что в следующий раз, может быть, будете вы, а сегодня нам нужно только 14 человек, 12 основных и 2 запасных присяжных. Люди отнеслись к этому с удивительным сознанием своей социальной значимости и ответственно подошли к исполнению своих обязанностей. Это меня, откровенно говоря, было первое мое потрясение, приятное, потому что я лично думал, что нам придется уламывать из тех 46-48 пришедших, буквально уговаривать кого-то согласиться с тем, что они выбраны компьютером совершенно случайно, но должны работать в процессе. О. БЫЧКОВА – Правда ли, что во время вынесения этого вердикта, делалось несколько попыток, они несколько раз удалялись, совещались, как-то не гладко все это происходило? Ю. ШМИДТ – С моей точки зрения, удивительно гладко прошло. Надо сказать, что заполнение опросного листа, это очень непростая процедура. Только два раза судья, посмотрев опросный лист с уже данными ответами, сказала присяжным, что там нужно кое-что уточнить с чисто формальной стороны, где-то расписаться старшине присяжных, где-то написать вместо прочерка «без ответа». А в остальном прошло очень хорошо. О. БЫЧКОВА – Т.е., насколько я понимаю, вы сделали для себя вывод, что не зря такой институт, как суд присяжных, существует много лет во многих странах и долго? Ю. ШМИДТ – По одному процессу делать уже такой окончательный вывод, конечно, еще, наверное, нельзя. Но я получил, во-первых, замечательный урок, прошел прекрасную школу. И я понял, что наши люди, случайно подобранные, абсолютно люди улицы, они приходили, кто в джинсах, кто в свитерах, кто чуть ли ни в рабочем комбинезоне, это правильно, что они могут принимать участие и могут выносить законные и правильные решения по уголовным делам. О. БЫЧКОВА – Адвокат Юрий Шмидт был в нашем прямом эфире, спасибо вам. http://www.echo.msk.ru/interview/3.html

агностик: Г-та «Демократический выбор» № 2 (331), 24 апреля 2003 г. ПАМЯТЬ Валерия Новодворская Апостол Сергей Так назвали историки старшего из трех братьев-декабристов, одного из самых чистых и ярких героев 14 декабря Сергея Муравьева-Апостола. Он, в отличие от Трубецкого, действительно повел свой полк спасать «царя Константина и жену его Конституцию», в интерпретации солдат, и был повешен, потому что штурмовать города, дворцы и бастионы, если умы неприступны в своей косности, а души непоколебимы в своем рабстве, — дело бесполезное. А был ли полк, хотя бы самый забытый, у полковника в отставке Сергея Юшенкова? Что он мог захватить? В отличие от Валерия Саблина, корабля у него никогда не было и угнать он ничего такого не мог. Уже в военном училище прочел он много книг, и стало ему ясно, что угонять надо Россию целиком. В иной, более человечный и свободный мир. Вот некуда только буксир привязать... В юности курсант-подпольщик Юшенков создал бы, пожалуй, социалистическую партию с человеческим лицом. Но это у него прошло, как с белых яблонь дым. И он сначала пришел в «Демвыбор России» — как самый радикальный «выборосс». Это он в роковом декабре 1994 года, когда танки шли к Грозному, когда рвались узы человеческих отношений Ельцина и демократов, публично осрамил Первого президента, пытавшегося укрыться в операционной от гнева прежних сподвижников, заявив, что президент отгородился от страны носовой перегородкой и под шумок начал колониальную войну. А дальше каждый поступил в меру собственного великодушия. Юшенков простил Ельцина. Ельцин не простил Юшенкова. В «Демвыборе» Юшенков был явно начальником штаба у глубоко штатского Гайдара, и только сейчас мы узнаем, что созвать безоружную демократическую Москву к Моссовету защищать от вооруженных путчистов полуживую, наполовину уже свергнутую демократию посоветовал именно он. Это было военное решение, и, слава Богу, Гайдар этому совету последовал. В «Демвыборе» был свой военный «спец». Сергей во всем был офицером, белым офицером, офицером обреченной армии, с прямой спиной и бесхитростной душой. Негибкий и несгибаемый, не признающий тактики стратег, он был похож скорее на князя Святослава, чем на Цезаря. «Иду на вы», — это было у него написано и на лице, и в заявлениях, и в интервью. И когда обожаемый им Гайдар решил распустить ДВР, влиться в СПС и проголосовать за В. Путина, он ушел. Ему не хватило в СПС воздуха, и света, и категоричности, и ненависти к режиму, и однозначности, и жесткости. И он ушел в «Либеральную Россию» искать себе чести, а либерализму — славы. У него был нетрадиционный для либерала любимый герой — Овод, Феличе Риварес. Что ж, кончили они одинаково. Только австрийские власти оккупированной Италии были откровеннее: провели военный суд, вынесли приговор, за что международная общественность их осудила. Как и Овод, Сергей не верил в Бога. Но Бог, надо думать, верил в него и не ошибся в своем доверии. И детство у него было нетрадиционное для поклонника Хайека, книжника, с наслаждением создававшего теорию неолиберализма для российских условий. Как у Твардовского и Ломоносова. Он доил 14 материнских коров (норма для доярки), косил, пас скот, работал на огороде. Но народником он не был. Типичный декабрист. И все площади вокруг, от Пушки до Васильевского спуска, были для него Сенатскими. Гранит и алмаз — вот субстанции, с которыми он ассоциировался. И при этом еще был белым и пушистым, добрым и наивным до того, что становилось непонятно, как он вообще стал депутатом. Причем, заметьте, старожилом, с Межрегиональной группы. Кто еще поверил бы в чистоту помыслов Бориса Березовского? А он поверил. И многие ли ушли бы, перестав верить, отказавшись от миллионов, без гроша, зная, что никто не даст «жесткой оппозиции» денег на выборы? И он хлебнул сполна, как полагается святому, вечно принимаемому за юродивого. Над ним глумились каналы и газеты, даже независимые и либеральные. Ему давало слово только «Эхо Москвы», если говорить о полноте и регулярности. Над ним подтрунивали демократы из Думы, и это было больнее, чем пинки и грубости от думских недемократов, прямых врагов. Пожалуй, высшее звание, которого он удостоился, это титул «гаденыша», пожалованный Павлом Грачевым. Мало кого коммунисты, нацисты, империалисты, гэбисты так ненавидели, как Сережу. Друзья могут ошибиться, недооценить, не понять. Враги не ошибаются никогда. И если возникает версия, что киллер был дилетантом, не туда и не так стрелял и, самое занятное, не туда бежал, то не верьте: он убил и скрылся, и его никогда не найдут. И это было вполне профессионально. И то ОСО, которое вынесло приговор, и палач, и Ген- и просто прокуратура, «разрабатывающая» экономическую версию, и официоз, «берущий под особый контроль» и даже соболезнующий, — они все действуют профессионально. Непрофессионально действуют журналисты, которые вовсе не интересуются вопросом, почему бригада из прокуратуры вскрыла кабинет депутата в Госдуме и без понятых, отшвырнув бросившихся к двери помощников, предварительным обманом получив ключи от сейфов, четыре часа сидела в кабинете, потом уехала, наложив новую печать. Кто знает, какие документы теперь лежат в юшенковском сейфе и на какую версию они рассчитаны? Непрофессионально бросаться на все «утешительные» версии, начиная с того, что апостолы от либерализма не поделили кассу или что опереточный злодей Березовский решил осложнить себе жизнь в Англии, по очереди убирая сопредседателей «Либеральной России» (как будто это миллиардный нефтяной куш), но оставляя на потом своего главного недоброжелателя депутата Похмелкина. Все версии идут на наживку, вплоть до самой экзотической, что убили Сергея дилетанты, которых он не напечатал в своей газете. И все версии заглатываются, кроме самой очевидной и самой жуткой для страны, где спецслужбы кололи зонтиками, угощали конфетками с ядом (см. Павла Судоплатова), били ледорубами по голове, привязывали убитых к бамперу машины, как Михоэлса, или выбрасывали из поезда, как изменившего Сталину дипломата Раскольникова... Страна хочет об этом забыть и прячет голову под крыло. И ей не видно, и ее не видно. Депутата Юшенкова убило то, что за ним в Думе не было полка. В кулуарах к нему подходили, благодарили за смелость и выражали поддержку (если никого не было рядом). Но никто не смел голосовать и говорить так, как он. Скажем, предложить России присоединиться к антииракской коалиции. Кто это мог поддержать, кроме верного Виктора Похмелкина, кроме Юла Рыбакова и Сергея Ковалева, когда они на заседании, что бывает нечасто? Принцип «всех не перевешаете» не действует, когда, кроме нескольких диссидентов, никто не рвется на виселицу. Тогда легко всех перестрелять. Галину Старовойтову, Сергея Юшенкова... Безденежная «Либеральная Россия», которой сулили на выборах один-два процента, тем не менее получила регистрацию именно 17 апреля. Значит, бесплатное эфирное время на государственных каналах. И здесь бы прозвучало кое-что покруче того, из-за чего разогнали НТВ и отключали ТВ-6. «Ну и что? — спросите вы. — А какой вред от критики слабого и гонимого народом меньшинства реформаторов?» А какой вред системе был от погибших в лагерях Анатолия Марченко и поэтов Юрия Галанскова и Василия Стуса? Стоило разве гоняться за каждой самиздатовской книжкой? ГБ нефункциональна, она хочет, чтобы все замолчали просто из любви к несвободе. «Это кончилось», — скажете вы. Не знаю, по-моему, у нас скорее кончаются независимые СМИ и героические демократы вроде Сергея. А ГБ все больше и больше... И хотите ли вы получить доказательства той последней, страшной версии? Ведь тогда придется или вставать к барьеру и рисковать, как минимум, карьерой, или считать себя подлецом! Не хочется. Лучше нас возвышающий самообман. Сергей Юшенков ушел туда, где нет ни лжи, ни конъюнктуры, ни измены, ни конформизма, ни компромисса. А мы все еще желаем верить, что такие трагедии случаются без воли президентов. И у Лукашенки же «потерялись» Юрий Завадский, Виктор Гончар и Владимир Захаренко. Прав был Иешуа Га-Ноцри, когда утверждал, что самый страшный порок — это трусость.

BNE: Хорошо написано. Хоть и одномерно

BNE: 17 апреля погиб последний романтик Год прошел уже, как убили Сергея Юшенкова. За это время в стране были сыграны парламентские, а затем и президентские выборы. Кремлевский авторитаризм провозглашен самым подходящим для России способом правления. Политтехнологи разъяснили неразумным, как они хорошо живут на Руси и как еще лучше будут жить благодаря неусыпной заботе президента Владимира Путина. Реальностью стало то, о чем предупреждал Сергей и против чего боролся. После гибели Юшенкова и друзья его, и недоброжелатели - одни едва ли не с восхищением, другие – снисходительно, словно малыша неразумного, - стали называть Сергея последним романтиком российской политики. У них были основания для этого. Вот фрагмент из интервью Сергея, опубликованный незадолго до гибели к началу акции «Мой кандидат». По замыслу организаторов акции (Юшенкова и Березовского), она должна была привести к появлению в России перед парламентскими выборами широкого избирательного блока народного доверия. — А Вы не боитесь, что власть может помешать Вам осуществить этот проект? — Не боюсь. Умная власть должна быть заинтересована в консолидации не только проправительственных, пропрезидентских, но и оппозиционных сил... В любом случае, нельзя же все время бояться, надо иметь мужество делать свое дело вопреки мнению властей. Именно такую позицию уважают наши избиратели, и мы будем стремиться быть достойными их ожиданий. Вскоре Сергей Юшенков был расстрелян на пороге своего дома. Не случилось никакого народного блока. Глава ЦИКа присудил победу сначала президентской партии, а потом и лично отцу всех россиян, включая подводников, заложников и чеченцев. За год, прошедший со дня убийства, прокуратура сумела найти, обвинить в причастности к преступлению и по-стахановски добиться осуждения нескольких человек. Случай небывалый в России – даже заказчика убийства поймали и осудили. Заказчиком назначили, не смущаясь отсутствием доказательств, Михаила Коданева. И присяжные им в этом не помешали. Да и трудно было ждать от присяжных другого решения, поскольку им пришлось делать выводы, опираясь на тщательно отфильтрованную обвинением информацию об обстоятельствах преступления. Главное условие, на котором держится обвинение Коданева, это утверждение прокуратуры о том, что убийства сопредседателей «Либеральной России» Головлева и Юшенкова не имеют общих мотивов и должны рассматриваться отдельно. Владимир Головлев был расстрелян недалеко от своего дома за семь месяцев до Сергея Юшенкова. Если бы два похожих, как близнецы, убийства сопредседателей партии рассматривались в рамках одного дела – устранения с политической сцены партии «Либеральная Россия», - то Коданева не только присяжные, но и самый басманный судья не сумел бы обвинить. Всего год прошел со дня убийства Сергея, а в стране спорят о том, как далеко в прошлое унесла страну кремлевская машина времени. Кто-то считает, что Россия вернулась в 91 год с победившим ГКЧП. Кто-то доказывает, что еще на несколько лет дальше, год в 89-й, до отмены 6-й статьи советской Конституции. Самые отвязанные забираются в 1938 год и пророчат большую войну через три-четыре года. И нет ни одного смельчака, который бы сумел в происходящих сегодня в России событиях разглядеть движение страны вперед. Прошел всего год, а, поминая Сергея, приходится заодно вспоминать и самый известный тост российского сопротивления: «За успех нашего безнадежного дела». Владимир Корсунский 17.04.2004 версия для печати справка Биография Сергея Юшенкова Сергей Николаевич Юшенков родился 27 июня 1950 года в Тверской области. Учился в сельскохозяйственном техникуме. Окончил Новосибирское высшее военно-политическое училище в 1974 году, Военно-политическую академию им. Ленина в 1983 году, адъюнктуру академии в 1987 году. Кандидат философских наук. Полковник. После окончания академии преподавал философию в Военно-политической академии им. Ленина. В 1990 г. - член Комиссии при председателе ВС РСФСР по проверке причин гибели и травматизма военнослужащих и военных строителей. В 1990 г. был прикомандирован к Верховному Совету РФ в комиссию по формированию военных кадров. 1991 - 1993 гг. - председатель подкомитета Комитета Верховного Совета РСФСР по средствам массовой информации, связям с общественными организациями, массовыми движениями граждан и изучению общественного мнения. В 1993 г. - первый заместитель руководителя Федерального информационного центра России. Депутат Государственной Думы Федерального Собрания РФ с декабря 1993 г. - первого, второго и третьего созывов. 1994 - 1996 гг. - председатель Комитета по обороне Государственной Думы. Являлся президентом Фонда поддержки демократических реформ в России. 2000 - 2002 гг. - заместитель председателя комитета Государственной Думы по безопасности. С марта по декабрь 2002 г. - сопредседатель партии «Либеральная Россия». Автор 20 публикаций, в т.ч. книги «О наследственном депутатстве и других полезных вещах» (под псевдонимом Егор Шугаев). Соавтор книги «Неформалы». Источник: ИТАР-ТАСС

Л.А.: По-моему отстрел начался с Игоря Талькова.

BNE: Тальков уж больно национализм розыгрывал - сам врагов искал даже среди не врагов Если уж с певцами - скорее с Высоцким

Л.А.: национализма. («великая Россия» - да, было) Но время было ещё такое «раннее», что диссидентство его «выпирало». И история с выстрелом была очень хитро разыграна и верифицирована.

BNE: про то, что ЗВОН КОМУ-ТО НЕ ДАВАЛ ПОКОЯ, про ЧЕРНЫЕ ГЛАЗА.

Л.А.: но к кому это относились - как хошь понимай.

BNE: не к тем, кто как «истинный ариец»: ВЫСОК, СТРОЕН, БЕЛОКУР и предпочитает не работать или торговать, а напиваться... Националисты с обеих сторон к этому чутки

полная версия страницы